Моя мама Пелагея Романовна Жаркова родом из станции Тюрлема, вышла замуж в деревню Тоганашево за Филиппа Гавриловича Жаркова (по прозвищу «Чипер Х.лип»). Семья  дедушки была зажиточной – был пятистенный дом, две лошади, поэтому в 1930 году их решили выслать в Сибирь. Дедушка все приготовил, старшую дочь Анну выдал замуж, чтобы в деревне остался кто-нибудь. И тут вспомнил, что в сундуке лежит грамота с подписью В.И. Ленина за активное участие в Гражданской войне. Он берет эту грамоту и едет в Москву. Там его оправдали, и он остался в деревне (эта грамота находилась в личном архиве Германа Николаевича Желтухина в Чебоксарах).

Семья все равно считалась богатой, а моя мама говорила, что она сноха богатых людей. Хотя мы жили очень бедно. Отец построил дом. Через 6 лет началась война.

Отец – на фронте, маму отправили рыть окопы, хотя у нее были малолетние дети, и была беременна четвертым ребенком. Детям было 11, 7 и 4 года. Спустя месяц маме сообщили, что младшая дочь тяжело заболела. Ей дали 2 дня отгула. Она повезла меня в Беловолжскую больницу, а там сказали, что нужно ехать в Чебоксары. У мамы не было выбора. Она оставила больного ребенка, взяла пару лаптей и отправилась в Байгулово рыть окопы.

Мы, дети, не сидели без дела. Готовили картофель для отправки на фронт: варили его в мундире до полуготовности, чистили, резали на кубики, клали на противень и сушили в печке. Так картофель не портился и был пригоден к еде в полевых условиях.

Спустя через месяц маму привезли на лошади. Она была очень бледна и еле шла. Увидев это, мы стали плакать. Прибежала бабушка, откуда-то нашли топчан, положили туда маму, вниз поставили таз. Помню, в тазу была кровь. Утром мама сказала: «Нету теперь вашего братика. Я лишилась долгожданного сына». Тяжелая работа, холод, скудное питание отняли у нее возможность выносить беременность.

Мама говорила, что отправили ее на окопы вместо жены председателя колхоза. Через 3 дня отправилась снова рыть окопы. А старшую сестру в возрасте 15-16 лет отправили на лесозаготовки в поселок Киря Ибресинского района. Условия труда были ужасные. По пояс в снегу, с пилой и ножовкой в руках молодые девушки пилили дрова, вытаскивали их на себе на дорогу, чтобы потом увезти.

Через некоторое время Люба (так звали сестру) пришла домой. Мы ее не узнали, она была худая, в рваной одежде. Через плечо у нее висела котомка. Лямки этой котомки впились в фуфайку. Мама еле отодрала эти лямки, потому что у Любы вся спина была в чирях, а гной через фуфайку просачивался и выходил наружу...

После этого сестра часто стала болеть. В то время медицина была слабая, не было антибиотиков. В 1950 году ее не стало. Хоронили ее всем селом. Сестре было 20 лет, а маме – 40. Мама всегда говорила, что война отняла у нее долгожданного сына, взрослую дочь и мужа, который погиб под Сталинградом.

Перед смертью сестра сказала мне: «Зина, учись». Я выполнила ее наказ и окончила институт, проработала в школах города Козловки 40 лет.

Эту статью написала та четырехлетняя тяжелобольная девочка, которую мама оставила на попечении старших сестер одиннадцати и семи лет, а сама отправилась рыть окопы…

З. Тихонова.

г. Козловка.

На снимке: учительница начальных классов Тоганашевской школы А. Дмитриева, Пелагея Романовна Жаркова, рабочая колхоза им. Молотова В. Филиппова, бригадир Г. Кондратьев.